Белей — еще белее
Очень чувствителен к обелению любого рынка и налог на добавленную стоимость (НДС). О чем говорят его сборы?
Михаил Мишустин: У нас за пять лет средний темп прироста НДС — 13 процентов. Сейчас, за десять месяцев, поступило 2,6 триллиона рублей плюс 12,3 процента, но будет больше к концу года. Здесь, конечно, влияние оказывает работа автоматизированной системы контроля за возмещением НДС (АСК НДС). Мы видим практически все хозяйственные операции налогоплательщиков — это 15 миллиардов операций в год. Три года назад, когда запускали эту систему, доля сомнительных операций составляла 8 процентов от оборота этого налога. А сейчас всего около одного процента. Это и есть сокращение теневого сектора. За время работы АСК «НДС-2», по данным экспертов, количество фиктивных компаний уменьшилось более чем в два раза, а также в разы снизилось количество сомнительных случаев заявления возмещения налога из бюджета.
Получается, вы уже не «гоняетесь» за отдельными компаниями, а захватываете весь сектор сразу?
Михаил Мишустин: Понимаете, неразумно пытаться вывести из тени отдельного налогоплательщика — в условиях жесткой конкуренции это только приведет к его банкротству. Мы разработали и внедрили три контрольно-аналитические системы — это, как я уже рассказал, система контроля за НДС, онлайн-передача данных контрольно-кассовой техники и система маркировки товаров. ФНС пытается создавать прозрачную контрольную среду в отраслях с помощью так называемой системы управления поведением налогоплательщиков.
Последний такой проект реализован в сфере экспорта сельхозпродукции — зерновых культур и растительного масла. Работа ведется по всей стране и на сегодня к Хартии о неприменении схем уклонения от уплаты налогов уже присоединились более 1460 компаний. В результате при росте экспорта зерновых (масличных) культур на 20 процентов сумма возмещения НДС уменьшилась в 2,3 раза, что позволило предотвратить потери бюджета только за третий квартал 2017 года в размере 11,7 миллиарда рублей. В целом по году выгода для бюджета может составить более 50 миллиардов рублей. Это один из инструментов.
Понятно, теперь вы наблюдаете за налогоплательщиками онлайн — издалека. Большое видится на расстоянии?
Михаил Мишустин: Можно и так сказать. Все бизнес-процессы контроля полностью автоматизированы: при наличии расхождений налогоплательщику в автоматическом режиме направляется требование о представлении пояснений или уточнению обязательств. Только за 2017 год около 90 тысяч налогоплательщиков добровольно уточнили обязательства на сумму 96 миллиардов рублей.
Наша практика показала, что камеральные проверки — гораздо более эффективное администрирование. И благодаря новым технологиям мы снижаем количество выездных проверок. С 2010 года их стало в три раза меньше. А в этом году — еще минус 23 процента, сокращение до 15,5 тысячи проверок за девять месяцев. Мы сегодня прибегаем к выездным проверкам, когда абсолютно точно понимаем, что налогоплательщик нарушил все мыслимые или немыслимые нормы. Вот тогда в ход идут все фискальные меры, в том числе выездные проверки и совместная работа с правоохранителями.
А, может, все-таки не стоит ждать, когда уже нарушены «все мыслимые и немыслимые»? Дурной пример — заразителен. И надо быть жестче?
Михаил Мишустин: Мы уже давно пришли к пониманию, что жесткие методы, достигнув определенной точки, перестают давать эффект. Современные технологии позволяют прийти к разумному балансу, концептуально изменить подход к проведению проверок, используя возможности продвинутой аналитики. И то, что число выездных проверок сокращается, как раз и говорит о том, что злостных нарушителей становится все меньше.
Источник: Российская Газета